Но перед учеными демографами, социологами, экономистами и даже академическими политологами России и Европы лежит колоссальный пласт проблем, которые было бы более эффективно исследовать в сравнительном контексте. Очевидно, что нас ожидает волна исследований и проектов, направленных именно на анализ событий 2020 года и их влияния на общество и государственную политику. Было бы здраво совместно обратиться к части важных, как для России, так и для Европы вопросов. Долгосрочное «сопряжение» российского и европейского обществ будет гораздо более солидным, если решения, принимаемые политиками, будут учитывать не только национальный или региональный, но и более широкий международный опыт. Тем более, что задачи развития, которые будет необходимо решать в России и Европе в будущем с высокой степенью вероятности близки по своему содержанию. И очевидно более близки, чем задачи, стоящие перед правительствами США, Китая, Индии и крупных развивающихся стран.
Вполне возможно, что сейчас международная политика вступает в эпоху, последствия которой будут не менее значимыми, чем события Первой мировой войны. Международная политика продолжает жить в условиях наступившего после Второй мировой войны «атомного порядка», или, по определению Джорджа Оруэлла «мира, который никогда не будет миром». Вряд ли мы должны ожидать того, что общее смещение центров силы в глобальной экономике и политике окажется обратимым без действительно гибельных для судьбы всего человечества военных решений. Глобальная борьба за ресурсы между Китаем и США определяет, по меньшей мере, наше ближайшее будущее. Глобальный баланс сил, который возникнет по итогам разворачивающихся сейчас процессов с наибольшей степенью вероятности определит для России и Европы если не одно место, то рядом.
Собственно, поэтому уже сейчас европейские державы и Россия стремятся не делать жесткого выбора, но при этом сохранить особые отношения с каждым из своих привилегированных партнеров. Это создает для их внешней политики новые зависимости, которые они будут должны учитывать в двусторонних отношениях. Отношения России и Европы после холодной войны никогда не были изолированы от трансатлантического контекста, теперь они все больше должны учитывать и другой – азиатский – контекст международной политики. Современный баланс сил не позволяет России и Европе говорить о целях, более достижимых чем сравнительно неконфликтное соседство. Однако родственный характер политических систем и обществ так или иначе сделает рациональным совместный поиск долгосрочной модели развития.