Analytics
EU-Russia Dialogue
П
Вслед за нефтью.
Что будет с российским газом из-за карантина в Европе
Что будет с российским газом из-за карантина в Европе
адение цен на газ создаст немало проблем, но
одновременно может оказать столь необходимое очистительное воздействие на отрасль, где в последние
годы возникают все более безумные проекты газопроводов и терминалов СПГ.
6 апреля 2020
Нефть и газ – два кита российского
энергетического экспорта – сегодня переживают не лучшие времена. Пандемия коронавируса подорвала
спрос на традиционных рынках, особенно в Европе, изменила привычные модели поведения и тренды
энергопотребления. В закрытых на карантин городах Германии люди уже не ездят каждый день на
автомобилях, топливо для которых производится из российской нефти, и не ходят в офис, куда тепло и
электричество поставляют электростанции на российском газе.
Если сравнить, например,
вторники конца марта этого года и прошлого, то будет видно, что производство электроэнергии на
газовых электростанциях на севере Италии упало на 54%, в Нидерландах – на 37%, на западе Германии –
на 15%. И это несмотря на то, что в этом году конец марта в Европе выдался более холодным, чем в
прошлом. Последствия двухмесячного карантина – это миллиарды кубометров выпавшего спроса на газ.
Невыгодная Европа
Если на нефтяном рынке всплеск предложения
произошел после распада сделки ОПЕК+ в начале марта, то на газовом низкие цены и избыток сжиженного
природного газа (СПГ) установились еще в середине 2019 года. Нефти и газа в мире сегодня
действительно очень много – по прогнозу Международного энергетического агентства, производство нефти
в этом году вплотную приблизится к 100 млн баррелей в сутки, а добыча газа поставит очередной рекорд
в районе 4 трлн кубометров. На этом фоне резкое падение спроса из-за эпидемии окончательно отправило
цены в неконтролируемое пике.
На рынке Европы биржевые цены на газ, то есть те, которые
формируются на виртуальных торговых площадках на основе спроса и предложения, уже падают ниже $80 за
тысячу кубометров – такого не было с 1999 года. Для сравнения: в регионах Центральной и Южной России
«Газпром» может получать до $65 по текущему курсу за тысячу кубометров, продавая газ промышленным
предприятиям, и чуть ниже – населению. И при этом не нужно тратиться на транспортировку газа и
платить 30%-ную экспортную пошлину.
Цены по долгосрочным контрактам «Газпрома» пока в
полтора-два раза выше европейских биржевых котировок, да и на собственной экспортной биржевой
площадке «Газпром» удерживает уровень $110 за тысячу кубометров, используя длинные форвардные
контракты на осень и следующий год, когда, по мнению компании, газ будет дороже. Все это пока
позволяет компании продолжать поставки газа в Европу с минимальной маржой – тут помогает еще и то,
что за транспортировку газа по России «Газпром» платит, по сути, сам себе (то есть своим
многочисленным 100%-ным дочкам-«трансгазам»), а также владеет долями во многих газопроводах на
территории Европы («Северный поток», «Ямал – Европа»).
Тем не менее говорить, что
российский концерн, обеспечивающий свыше трети потребления газа в Европе, с легкостью проходит
кризисные времена, не приходится. Свой бюджет на 2020 год компания верстала при ценах $200 за тысячу
кубометров. В январе – феврале поставки осуществлялись в среднем по цене около $170 за тысячу
кубометров, а в целом по году с учетом мартовского обрушения цен на нефть этот показатель очевидно
будет еще ниже.
Инвестиционная программа «Газпрома» на этот год составляет 1,1 трлн рублей,
или $14 млрд по текущему курсу. При этом выручка при годовых поставках 200 млрд кубометров (планка,
которую «Газпром» задал себе в последние годы) при цене $170 составит около $35 млрд.
Из
них $10 млрд необходимо будет сразу выплатить в бюджет в качестве экспортной пошлины. Расходы на
добычу газа и налог на добычу полезных ископаемых, по данным «Газпрома», обойдутся еще в $6 млрд.
Наконец, $5 млрд составят затраты на транспортировку газа по Европе, и это по самым скромным
оценкам.
В результате инвестпрограмме, источником средств для которой как раз и является
экспортный сегмент, придется пролезть в иголочное ушко рыночных возможностей. А ведь инвестпрограмма
«Газпрома» – это и развитие трубопроводных поставок газа в Китай, и недостроенные «потоки» в Европу,
и СПГ-проект на Балтике.
Это совсем грубая арифметика. В реальности объемы экспорта,
очевидно, будут меньше. В январе – феврале сокращение составило как минимум 20% к уровню прошлого
года. Мартовская динамика не добавила оптимизма, оставшись примерно на уровне февральской. И мы пока
слабо представляем, как сократится европейский спрос в ближайшие несколько месяцев из-за карантина.
Летом цены на газ в Европе, если не будет черных лебедей на экспортных газопроводах,
очевидно, пробьют очередные минимумы. Уже сейчас в европейских газохранилищах на 15 млрд кубометров
газа больше (+35%), чем в прошлом году. А ведь именно закачка газа в хранилища – главный стимул для
спроса на газ летом.
В прошлом норвежцы не раз сокращали поставки, чтобы поддержать
европейские цены на газ, но в этом году они не спешат с такими мерами. Сейчас норвежские поставки
газа в Европу идут почти на полную мощность (330–340 млн кубометров в сутки), а основной объем
профилактических работ на месторождениях перенесли на август из-за коронавируса. Это означает, что
летом газа на европейском рынке будет много. Очень много.
Единственное утешение для отрасли
– это продолжающееся сокращение добычи газа в Нидерландах. Но оно контролируемое, ожидаемое и давно
отраженное трейдерами в биржевых котировках.
Кто уйдет первым?
В прошлом году главным ньюсмейкером на
европейском газовом рынке стал сжиженный природный газ. По итогам 2019 года поставки СПГ в Европу
выросли вдвое – до 100 млрд кубометров. Приток СПГ на европейский рынок продолжается и в этом году.
С начала года в Европу было поставлено 30 млрд кубометров сжиженного газа, что на 6 млрд кубометров
больше (+25%), чем за аналогичный период прошлого года.
Уже в ноябре 2019 года ведущим
поставщиком СПГ в Европу стали США, потеснив Катар. Американцы выбрасывают все новые объемы газа на
и без того перенасыщенный рынок. Если в 2019 году страна экспортировала около 50 млрд кубометров
СПГ, то в 2020 году ожидается уже около 70 млрд кубометров, а в 2021-м – около 80 млрд кубометров.
Эти объемы необходимо куда-то поставлять. Два года назад таким направлением была Азия из-за
динамичного спроса и более высоких цен. Однако уже в прошлом году преимущество азиатского рынка по
цене почти исчезло, началась торговая война с Китаем, а в этом году регион первым столкнулся с
эпидемией коронавируса. В результате невостребованные Азией объемы оказываются в Европе.
Текущие цены для поставщиков СПГ, недавно вышедших на рынок, не позволяют окупить инвестиции в
проекты. Они могут компенсировать только операционные затраты на добычу, сжижение газа и
транспортировку. Окупить вложения в многомиллиардные проекты заводов при текущих ценах невозможно
даже за десятки лет. А ведь необходимо еще отдавать кредиты, платя проценты.
Возникает
резонный вопрос: кто первым сойдет с дистанции на вираже падающего спроса и цен на газ в Европе? На
рынке уже начали появляться интересные парадоксы. Например, трейдинговая компания американского
производителя газа Cheniere объявила тендер на покупку шести партий сжиженного газа на рынке для
последующей поставки в Европу. Для Cheniere может быть просто дешевле купить СПГ на рынке, чем
произвести на собственном заводе и доставить в Европу. Или компания может пытаться временно снять
эти объемы с рынка в надежде на рост цен.
Ранее Египет заявлял, что может сократить
отгрузку СПГ на глобальные рынки с аналогичной целью – сократить избыток предложения.
Впрочем, пока из гонки не вышел никто. С поправкой на упавший спрос все основные производители
продолжают бороться за свои доли. Однако к активным боевым действиям и демпингу по саудовскому
сценарию, как на нефтяном рынке, в газовой отрасли пока никто не переходит, опасаясь полностью
разрушить и так сильно пошатнувшийся баланс интересов на рынке.
Фундаментальные последствия