Если исходить из этих предпосылок, то как
могут развиваться отношения между Россией и Европой в ближайшие несколько лет?
России стоит
проанализировать свои недавние действия, чтобы переосмыслить и оживить свою политику на европейском
направлении.
Логичнее всего начать с Украины. После четырех с лишним лет застоя Москве
нужно проявить инициативу в донбасском урегулировании. Это подразумевает тесное взаимодействие с
Киевом, Парижем и Берлином в рамках нормандского формата. Планомерное осуществление Минских
соглашений на основе «формулы Штайнмайера» усилит позиции тех, кто в Европе выступает за улучшение
отношений с Россией. Однако здесь не стоит быть слишком большими оптимистами. Россия должна быть
готова к тому, что процесс мирного урегулирования может провалиться из-за давления
националистической оппозиции на президента Зеленского.
С другой стороны, Москве следует
дополнить облегченную выдачу российских паспортов жителям Донбасса и остальным украинцам программой
содействия переезду этих людей в Россию и их интеграции в российское общество. России не нужны новые
территории, зато нужны люди. Ей нужно больше российских граждан внутри своих границ, а не за их
пределами. Эту программу следует распространить и на другие части бывшего Советского Союза, например
на Молдавию и Приднестровье.
Эти шаги будут выгодны для России с демографической точки
зрения и улучшат отношение к ней в некоторых европейских странах. Полное выполнение Минских
соглашений будет зависеть от политических процессов на Украине и от того, какую позицию займет
Вашингтон. На данный момент президент Трамп, которому грозит импичмент, на словах поддерживает
усилия России и Украины по разрешению конфликта. Иллюзий по этому поводу питать не стоит, но, если
Россия продемонстрирует готовность полностью выполнить свою часть обязательств, ей будет проще
отстаивать собственные интересы в Европе.
Москве также стоит воздерживаться от чрезмерной
реакции на действия НАТО. Продолжающееся расширение Альянса на Балканах, которое охватило Албанию,
Черногорию, а в ближайшем будущем затронет и Северную Македонию, не представляет угрозы для
безопасности России. Активность НАТО в других частях Европы, – например, в странах Балтии, –
продиктована в первую очередь стремлением успокоить своих склонных к панике союзников и подтвердить
свою надежность. Игнорировать эти шаги нельзя, но их нужно трезво оценивать, не преувеличивая их
значения. Когда речь заходит о настоящих угрозах для России, например о развертывании ракет средней
дальности в Европе, то мишенью для ответных шагов, которые Россия будет предпринимать для
восстановления стратегической стабильности, должны быть сами США, а не их европейские союзники по
НАТО.
В эпоху, когда информация распространяется мгновенно, все влияют на всех, Россия и
Европа, разумеется, воздействуют и будут воздействовать друг на друга посредством распространения
выгодных им представлений и идей. Попытки ограничить такое влияние, на которое СССР жаловался в
прошлом, а Европа жалуется сейчас, вряд ли дадут результат. Зато вполне реально и необходимо
воздерживаться от вмешательства в выборные механизмы и, в более широком плане, во внутриполитические
процессы других стран. Как показывает история, подобное вмешательство практически никогда не
приносит желаемых результатов. Разумно поддерживать контакты со всеми значимыми силами в любой
европейской стране, но открытая или скрытая помощь одним в борьбе с другими ничего не даст. Принцип
«влияние, но не вмешательство» может способствовать восстановлению доверия между Россией и Европой.
России не стоит ждать от Европы многого. Усилий президента Франции Эммануэля Макрона
недостаточно для того, чтобы превратить ЕС в геополитический и стратегический противовес США. В ЕС,
судя по всему, не появится лидеров масштаба де Голля, Брандта или Черчилля, ни даже политиков,
сравнимых с Шираком, Колем и Тэтчер. Европейцы и дальше будут помалкивать по вопросам военной
безопасности в Европе: молчание, которым они встретили решение Дональда Трампа выйти из ДРСМД, было
очень красноречивым. Попытки стран ЕС развивать внутриевропейское военное сотрудничество не должны
беспокоить (или радовать) Россию: ЕС не превратится в новое НАТО, а старое НАТО никуда не денется.
Не должно быть особых ожиданий и в вопросе санкций. Их пересмотра должны захотеть либо
Франция, либо Германия, либо обе эти страны – лидеры ЕС. Это маловероятно даже в условиях отсутствия
давления со стороны США, которые, впрочем, не будут сидеть сложа руки, если возникнет перспектива
ослабления санкций. То, как повели себя три крупнейшие страны Европы – Франция, Германия и
Великобритания, когда США вышли из ядерной сделки с Ираном, показывает, как они будут действовать
впредь. В критические моменты европейцы не могут игнорировать американцев. Ведь в обозримом будущем
США останутся для Европы военным щитом, ключевым рынком, основным экономическим партнером и главным
поставщиком разведывательной информации. Более жесткое давление США на европейских союзников не
спровоцирует противодействия – напротив, он вынудит европейцев пойти на уступки из-за страха перед
реальным разрывом с Америкой.
Москва может надеяться лишь на то, что Европа будет
настойчивее отстаивать свои экономические интересы в России, если это не будет чревато для нее
последствиями. Экономические санкции – очень сложный инструмент, и даже самые жесткие ограничения,
введенные США, оставляют простор для ведения бизнеса с той страной, на которую они наложены. В
некоторых вопросах жалобы европейцев на ущерб, который страны ЕС понесли от антироссийских санкций,
могут быть приняты во внимание Вашингтоном. В редких случаях страны ЕС могут противодействовать США,
отстаивая свои ключевые экономические интересы. Так, «Северный поток – 2», скорее всего, будет
построен. Конечно, более благоприятная международная обстановка не помешает, но более здоровый
деловой климат в самой России гораздо больше помог бы расширению экономических связей с Европой, чем
любые политические уступки. Однако и в этом вопросе стоит быть реалистами.
В итоге России
не стоит беспокоиться по поводу новой архитектуры безопасности в Европе – постепенно, под влиянием
противостояния с США, последствий сближения Москвы и Пекина и нарастающего соперничества между
Америкой и Китаем, она сложится сама. События последних лет сделали невозможной новую Ялту, а для
нового Хельсинкского соглашения у Европы нет ни средств, ни возможностей. Однако взаимное
сдерживание в Европе укрепляет безопасность, а деловые интересы обеспечивают сохранение
экономических связей, пусть и в ограниченном объеме. Европа интересна России прежде всего в
экономическом и технологическом отношении. Уменьшение или устранение политических раздражителей,
которые мешают экономическим связям, принесло бы пользу, но главным драйвером развития
бизнес-сотрудничества тут выступает внутренняя ситуация в самой России. Положительные изменения
здесь дали бы куда больше, чем любые геополитические уступки или даже успешное вмешательство во
внутреннюю политику других стран.
