Analytics

Комментарии EUREN

Как пандемия повлияет на отношения ЕС и России? Отвечают члены Экспертной сети EUREN
Часть 3: Общее соседство

Пандемия COVID-19 изменила нашу жизнь до неузнаваемости. Она сказалась и на отношениях внутри и между государствами и обществами во всем мире, в том числе между ЕС и Россией. Более того, вирус полностью поглощает умы людей и оставляет мало места для размышлений о будущем после пандемии.

Экспертная сеть ЕС-Россия является уникальным местом для начала такого процесса размышлений. В ближайшие недели члены EUREN будут обсуждать, как пандемия влияет на Евросоюз и Россию. Как она изменит ткань их политических, экономических и общественных отношений? Как она повлияет на сферы их сотрудничества и конкуренции и международный контекст отношений? Что могут и должны сделать обе стороны, чтобы контролировать потенциальный ущерб и готовиться к будущему, которое, вероятно, будет сильно отличаться от того, как мы представляли его всего несколько недель назад?

И в ЕС, и в России пандемия коронавируса отвлекает внимание политиков и экономические ресурсы, что сказывается на возможностях и приоритетах внешней политики. Что это означает для политики на просторах «общего соседства», где Россия и ЕС выступают конкурентами? Каковы перспективы осуществляемого ЕС проекта Восточного партнерства? Какими будут последствия пандемии для Евразийского экономического союза и других интеграционных структур на постсоветском пространстве, которые поддерживает Россия? Приведет ли пандемия к ослаблению или усилению конкуренции между ЕС и Россией в этом регионе?

ДМИТРИЙ ДАНИЛОВ | Институт Европы РАН; МГИМО, Москва :

В отличие от финансово-экономического кризиса 2008 года, пандемия коронавируса способствует деглобализации и фрагментации. После ухудшения отношений в 2014 году Россия и ЕС так и не сумели их восстановить – во многом из-за соперничества на пространстве «общего соседства». В турбулентных условиях пандемии коронавируса обе стороны обеспокоены внутренней консолидацией и не видят возможностей для сближения.

Многие в ЕС продолжают настаивать на том, что Москва играет дестабилизирующую роль, подрывая европейское единство. Формула, согласно которой выживание ЕС зависит от его способности «завоевывать умы и сердца», требует особой твердости в противодействии российским амбициям.

Москва пытается не допустить эрозии евразийской интеграции и не утратить лидирующее положение в ней. Саммит Евразийского экономического союза, состоявшийся 19 мая, показал, как трудно его участникам достичь согласия. Это заставляет Россию обращать особое внимание на факторы риска для евразийских интеграционных проектов, в том числе на проект Восточного партнерства.

В то же время, пандемия прервала реализацию стратегических проектов в регионе. К их числу относится развитие отношений между ЕС и его восточными соседями и странами Центральной Азии – эта задача является одним из «Пяти руководящих принципов» политики ЕС в отношении России. Довольно технократические выводы относительно Восточного партнерства, к которым Совет ЕС пришел по итогам заседания в мае 2020 года, показывают, что пандемия заставляет ЕС откладывать стратегические решения.

Москва сейчас проводит реформу Конституции и тоже обеспокоена вопросами внутренней стабильности. Она пытается ограничить влияние внешних рисков, таких как неблагоприятная финансово-экономическая конъюнктура, проблемы в отношениях с партнерами по ЕАЭС, и конфронтационная инерция в отношениях с НАТО и ЕС. Выжидательная тактика, которой вынуждены придерживаться и Москва, и Брюссель, сокращает возможности предложенного Евросоюзом России «избирательного сотрудничества», для которого необходимо восстанавливать структурированный политический диалог, в том числе по минским соглашениям и другим затяжным конфликтам на постсоветском пространстве.

И ЕС, и Россия пытаются обеспечить свою внутреннюю стабильность и политическую сплоченность и развивать свои интеграционные проекты на пространстве «общего соседства». Это может увеличить риск геополитической конкуренции между ними. Более того, по мере того как центр тяжести в мировой политике будет смещаться к Китаю и США, конфронтация между которыми нарастает, Москва и Брюссель будут все меньше рассматривать друг друга как возможных партнеров, особенно на пространстве их «общего соперничества».

ЛОР ДЕЛЬКУР | Университет Париж 3 Новая Сорбонна, Париж :

Проект Восточного партнерства ЕС вряд ли выйдет на новый уровень в ближайшие годы и обусловлено это не пандемией, а пересмотром Европейской политики соседства (ЕПС) в середине 2010-х годов. Однако это не означает, что ЕС свернет свою деятельность в регионе.

После 2020 года Восточное партнерство будет осуществляться в рамках подхода, сложившегося в результате пересмотра ЕПС. ЕС сосредоточится на достижении результатов в тех сферах, которые были определены в программе «20 целей на 2020 год», принятой в 2017 году. Меры ЕС по преодолению пандемии в странах Восточного партнерства (т.е. принятие пакета мер поддержки в чрезвычайных условиях для всех шести стран) осуществляются в рамках этого прагматичного подхода.

В то же время, Восточное партнерство вернется к базовым ценностям. Ключевыми приоритетами станут демократия, соблюдение прав человека и верховенство закона – во многом потому, что они остаются важными проблемами во всех странах Восточного партнерства.

Пандемия коронавируса стала испытанием для евразийской интеграции и может усилить расхождения во взглядах между членами ЕАЭС относительно ее будущего. Нужно признать, что эта проблема присуща не только ЕАЭС, но и другим региональным организациям, включая ЕС.

Тем не менее, разногласия между членами ЕАЭС и их нежелание ограничивать собственный суверенитет стали существенным препятствием на пути к дальнейшей интеграции. Шок от пандемии, разумеется, может способствовать и усилению интеграционных процессов. Но саммит ЕАЭС, прошедший 19 мая, выявил разногласия относительно стратегических ориентиров союза на ближайшие пять лет. Поэтому в обозримом будущем можно ожидать дальнейшей стагнации.

Пандемия коронавируса, вероятно, повлияет на взаимодействие между ЕС и Россией в регионе. Примечательно, что она может как расширить их сотрудничество, так и усилить конкуренцию между ними.

То, будут ли они сотрудничать, сосуществовать или соперничать, будет зависеть в первую очередь от того, какие последствия окажет пандемия на политические системы и экономики стран ЕС и России. В случае отсутствия каких-либо внутриполитических изменений им вряд ли удастся отойти от нынешней парадигмы сосуществования и соперничества. На отношения между ЕС и Россией также будут влиять внутриполитические процессы в странах Восточной Европы и Закавказья, а также глобальная динамика отношений между США и Китаем. Однако, несмотря на важную роль местных и глобальных факторов, взаимодействие между ЕС и Россией будет по-прежнему играть ключевую роль в решении проблем Восточной Европы и Закавказья.

АРКАДИЙ МОШЕС | Финский институт международных отношений, Хельсинки :

В кратко- и среднесрочной перспективе пандемия не окажет существенного влияния на борьбу за влияние, которую Россия и ЕС ведут в странах общего соседства. ЕС не уйдет со своей восточной периферии несмотря на то, что под влиянием пандемии он переосмысливает свои приоритеты и сосредотачивается на внутренних проблемах. Восточное партнерство продолжится посредством ряда технических проектов, направленных на сближение со странами-партнерами. Хотя различия между членами ЕС и их партнерами углубятся, оказание помощи странам региона в преодолении последствий коронавируса может улучшить имидж ЕС.

В свою очередь, ЕАЭС сегодня демонстрирует свою неэффективность, поскольку не предоставляет своим участникам ресурсы, которые помогли бы им справиться с пандемией. ЕАЭС сталкивается с проблемой отсутствия лидерства, его институтам не хватает полномочий для борьбы с кризисом, а Россия не торопится выделять деньги на помощь партнерам. В условиях пандемии ЕАЭС представляется еще менее перспективным партнером для диалога с ЕС.

Российско-украинский конфликт останется ключевым фактором в региональном контексте. Москва, судя по всему, не видит необходимости в пересмотре своего подхода к войне на Донбассе, не говоря уже об аннексии Крыма, а без этого трудно ожидать, что позиция ЕС претерпит сколько-нибудь существенные изменения. Реализация Минских соглашений и решение конфликта на основе предоставления специального статуса отделившимся территориям невозможны, поскольку это подорвет стабильность внутри Украины, а значит, любое давление европейских столиц на Киев по этому вопросу будет бесполезным. Однако ситуация может обостриться. Кризис значительно ослабит украинскую экономику, а растущая зависимость страны от международных финансовых институтов и рост популизма могут подорвать внутриполитическое положение украинского руководства. Если это произойдет, Москва может счесть, что усиление военно-политического давления на Владимира Зеленского принесет ей плоды. ЕС должен учитывать вероятность подобной эскалации и дать заранее понять, что будет твердо реагировать на попытки осуществления этого сценария.