Но перед учеными демографами, социологами,
экономистами и даже академическими политологами России и Европы лежит колоссальный пласт проблем,
которые было бы более эффективно исследовать в сравнительном контексте. Очевидно, что нас ожидает
волна исследований и проектов, направленных именно на анализ событий 2020 года и их влияния на
общество и государственную политику. Было бы здраво совместно обратиться к части важных, как для
России, так и для Европы вопросов. Долгосрочное «сопряжение» российского и европейского обществ
будет гораздо более солидным, если решения, принимаемые политиками, будут учитывать не только
национальный или региональный, но и более широкий международный опыт. Тем более, что задачи
развития, которые будет необходимо решать в России и Европе в будущем с высокой степенью вероятности
близки по своему содержанию. И очевидно более близки, чем задачи, стоящие перед правительствами США,
Китая, Индии и крупных развивающихся стран.
Вполне возможно, что сейчас международная
политика вступает в эпоху, последствия которой будут не менее значимыми, чем события Первой мировой
войны. Международная политика продолжает жить в условиях наступившего после Второй мировой войны
«атомного порядка», или, по определению Джорджа Оруэлла «мира, который никогда не будет миром». Вряд
ли мы должны ожидать того, что общее смещение центров силы в глобальной экономике и политике
окажется обратимым без действительно гибельных для судьбы всего человечества военных решений.
Глобальная борьба за ресурсы между Китаем и США определяет, по меньшей мере, наше ближайшее будущее.
Глобальный баланс сил, который возникнет по итогам разворачивающихся сейчас процессов с наибольшей
степенью вероятности определит для России и Европы если не одно место, то рядом.
Собственно, поэтому уже сейчас европейские державы и Россия стремятся не делать жесткого выбора, но
при этом сохранить особые отношения с каждым из своих привилегированных партнеров. Это создает для
их внешней политики новые зависимости, которые они будут должны учитывать в двусторонних отношениях.
Отношения России и Европы после холодной войны никогда не были изолированы от трансатлантического
контекста, теперь они все больше должны учитывать и другой – азиатский – контекст международной
политики. Современный баланс сил не позволяет России и Европе говорить о целях, более достижимых чем
сравнительно неконфликтное соседство. Однако родственный характер политических систем и обществ так
или иначе сделает рациональным совместный поиск долгосрочной модели развития.